Он все так же то обвиняет меня во всех смертных грехах, то являет собой саму чуткость и внимательность.
А я осознаю, что мы будем мешать друг другу жить, даже не вмешиваясь, пока не сделаем с этим что-нибудь, и постоянно пишу здесь о том, что все это надо прекращать. Но знаете как страшно порвать последнюю ниточку?
Думаю, ему тоже страшно.
А я осознаю, что мы будем мешать друг другу жить, даже не вмешиваясь, пока не сделаем с этим что-нибудь, и постоянно пишу здесь о том, что все это надо прекращать. Но знаете как страшно порвать последнюю ниточку?
Думаю, ему тоже страшно.
Знаю.